«СЕ ВРЕМЯ БЛАГОПРИЯТНО, СЕ ВРЕМЯ ПОКАЯНИЯ…»

Ли Портер. «Реки Вавилонские»

Из года в год Православная Церковь подготавливает верующих к началу Великого поста. За четыре воскресенья до Четыредесятницы за богослужением начинают пользоваться Триодью Постной — богослужебной книгой, содержащей особые покаянные песнопения. 

Одними из таких песнопений, которые начинают петь с Недели о мытаре и фарисее, а заканчивают на 5-й Неделе (преподобной Марии Египетской) Великого поста, — т. е. на протяжении всех воскресных всенощных бдений — являются тропари: «Покаяния отверзи ми двери...».

«Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче, утренюет бо дух мой ко храму святому Твоему, храм носяй телесный весь осквернен; но яко щедр, очисти благоутробною Твоею милостию» (перевод: «Жизнодавец, открой мне двери покаяния, ибо душа моя с раннего утра стремится к Твоему святому храму, так как ее храм телесный весь осквернен; но Ты, как щедрый, очисти его по Твоей безмерной милости»).

«На спасения стези настави мя, Богородице, студными бо окалях душу грехми и в лености все житие мое иждих; но Твоими молитвами избави мя от всякия нечистоты» (перевод: «Богородица, наставь меня на путь спасения, ибо я изгадил душу свою постыдными грехами и всю жизнь свою провел в лености; но Ты Своими молитвами избавь меня от всякой нечистоты»).

И стихира: «Множества содеянных мною лютых помышляя, окаянный, трепещу страшнаго дне суднаго, но надеяся на милость благоутробия Твоего, яко Давид вопию Ти: помилуй мя, Боже, по велицей Твоей милости» (перевод: «Я, несчастный, помышляя о множестве совершенных мною беззаконий, трепещу страшного судного дня; но, надеясь на Твою безмерную милость, как Давид, взываю к Тебе: помилуй меня, Боже, по великой Твоей милости»).

Это единственные песнопения, объединяющие период подготовки к Великому посту и сам пост.

«ПОКАЯНИЯ ОТВЕРЗИ МИ ДВЕРИ»

В этом песнопении говорится, что дух наш стремится в храм с раннего утра: «Утренюет бо дух мой (см.: Ис. 26: 9) ко храму святому Твоему». Дух человека стремится туда, где может по-настоящему покаяться и получить благодатную помощь в борьбе со своими немощами и слабостями. Лишь в ограде церковной человек может достичь истинного богообщения, сопричастности Христу, потому как храм — это особое молитвенное место, где жизнь простого человека становится сопричастна вечности, где Церковь земная соприкасается с Церковью Небесной, где во время Таинства Евхаристии человек причащается Тела и Крови Господа.

Далее песнопение говорит нам о состоянии нашего тела: «храм носяй телесный весь осквернен». Тело наше должно быть храмом Святого Духа, ведь в Таинстве Крещения мы дали обеты Богу, что будем хранить себя в чистоте, и отреклись от служения дьяволу. Однако изо дня в день мы совершаем те или иные проступки, оскверняя тем самым и наше тело как храм. Лишь благодаря истинному покаянию и молитве мы можем очистить храм телесный и сделать его пригодным для обитания Духа Святого.

«Но яко щедр, очисти благоутробною Твоею милостию» — заключительная просьба первого тропаря. Пройдя через дверь покаяния, устремившись к храму и осознав все свое недостоинство, мы дерзновенно молим очистить нас, сделать нас достойными Царствия Божия, но при этом смиренно понимаем, что это возможно не за наши заслуги и добродетели, а лишь по великой милости Божией.

Следующий тропарь посвящен молитвенному обращению ко Пресвятой Богородице: «На спасения стези настави мя, Богородице, студными бо окалях душу грехми». Церковнославянский глагол «окалях» происходит от известного нам слова, обозначающего человеческие испражнения. Вот так безобразно изгадил я свою душу. И нормальное состояние человека — действительно ужаснуться тому, что я сделал с тем бессмертным даром, который мне дал Господь.

Поэтому мы просим Божию Матерь наставить нас на путь спасения, избавить нас от лености («и в лености все житие мое иждих») и ходатайствовать о нашем исправлении («но Твоими молитвами избави мя от всякия нечистоты»).

Стихира «Множества содеянных мною лютых…» является квинтэссенцией двух предыдущих тропарей, в которой резюмируется наше осознание «множества содеянных лютых», т. е. наших грехов и проступков, наш ужас оказаться с таким достоянием в день Страшного суда перед Богом, поэтому в надежде на милость Божию мы, как Давид, взываем ко Господу: «Помилуй нас, Боже, по велицей Твоей милости».

«НА РЕКАХ ВАВИЛОНСКИХ…»

Наступает второе воскресенье подготовки к Великому посту, Неделя о блудном сыне. В это и в два последующих воскресенья, вплоть до начала Великого поста, Церковь определяет петь псалом 136-й: «На реках Вавилонских». Он поется в добавление к обычным торжественным и прославляющим Бога псалмам: 134-му («Хвалите Имя Господне») и 135-му («Исповедайтеся Господеви, яко благ»).

Псалом «На реках Вавилонских» по своему содержанию резко отличается от предыдущих двух, представляя собой песню еврейских изгнанников, томящихся в вавилонском плену после падения Иерусалима и разрушения Первого Храма. Первая часть псалма (ст. 1–6) выражает скорбь евреев о потерянной родине, вторая (ст. 7–9) — надежду на возмездие захватчикам и угнетателям.

«Реки Вавилонские», упоминаемые в тексте, — это Евфрат, Тигр и, возможно, Ховар (упоминается у пророка Иезекииля), на пустынных берегах которых предавались скорби евреи, вспоминая Иерусалимский храм и совершавшиеся там богослужения. По мнению блаженного Феодорита Киррского, вавилоняне требовали от евреев исполнения священных песен не для того чтобы научиться почитанию истинного Бога, но для того чтобы посмеяться над плененными.

Дабы не давать повода для насмешек и поругания, а также потому, что священные песни нельзя было исполнять вне Иерусалимского храма, евреи отказывались петь песнь Господню на земле чужой. Десница, которая забудет того, кто подвергнет забвению Иерусалим, — это, по толкованию святителя Афанасия Великого и блаженного Феодорита, помощь свыше от Бога; тот, кто забудет Иерусалим и, соответственно, завет между Богом и Его народом, сам будет забыт Богом.

Ту же мысль повторит со временем и Ф. М. Достоевский в своем романе «Братья Карамазовы», где капитан Снегирев цитирует псалом: « — Не хочу хорошего мальчика! не хочу другого мальчика! — прошептал он диким шепотом, скрежеща зубами, — аще забуду тебе, Иерусалиме, да прильпнет...».

Там же Алексей Карамазов поясняет: «Это из Библии: “Аще забуду тебе, Иерусалиме”, — то есть если забуду все, что есть самого у меня драгоценного, если променяю на что, то да поразит...».

Последние два стиха этого псалма обычно трактуются как в историческом, так и в иносказательном контексте. В первом случае дщи Вавилоня, т. е. сам Вавилон, называется опустошительницей, так как и ему самому грозит захват и разорение сначала мидянами и персами, а затем греками и римлянами, которые не пожалеют даже младенцев и таким образом воздадут за угнетение народа Божия.

Во втором же случае, по мнению многих святых отцов, Вавилон понимается как символ века сего, а вавилонский плен — как порабощение человека грехами и сластолюбием. Блажен, кто может избавиться от рабства греху и разбить о краеугольный камень (см.: Ис. 28: 16), т. е. о Христа, даже младенцев — помыслы греховные, которые должны искореняться в зародыше.

В преддверии Великого поста Церковь молитвенно призывает Своих верных чад с усердием бороться со своими немощами и страстями и предлагает нам средство в помощь — пост и воздержание. Как бы приободряя нас перед Святой Четыредесятницей.

В своей беседе о посте святитель Василий Великий пишет: «Радуйся, что Врачом дано тебе врачевство, истребляющее грех. Как черви (глисты — М. М.), зарождающиеся во внутренностях у детей, уничтожаются какими-нибудь самыми горькими лекарствами, так и грех, живущий во глубине души, умерщвляется принятием такого поста, который подлинно достоин сего наименования».

Максим Мудрак