ПОСЛУШАНИЕ — КАМЕНЬ ПРЕТКНОВЕНИЯ

В современном мире все сложнее становится воспитывать ребенка, основываясь на христианских ценностях. Ведь со всех сторон веют ветра перемен, сдувающие нравственные запреты и нормы. Значит еще важнее, чтобы громче и крепче звучал голос совести, и отчетливее было понимание, в соответствии с какими ценностями мы строим семью, воспитываем ребенка.

И все же, пытаясь жить «по-православному», мы часто перегибаем палку. Наши дети, да и мы сами начинаем «увядать» за защитными стенами «правил и запретов». Уподобляясь опытному архитектору или стратегу, важно, выстраивая своды семейных законов или тактику «военных действий», учитывать не только силу природных стихий или мощность неприятеля, но и наши потребности и возможности. Особенно самых младших. Особенно когда пришла пора «укрепить стены» — время поста.

Пост как нравственный выбор

Протоиерей Алексий Уминский, рассуждая о том, как подготовить к посту ребенка, предлагает беседовать с детками примерно так: «Подумай, дорогой мой (дорогая моя), что ты готов принести в жертву Христу. Подумай и реши сам, пусть это будет твоей маленькой тайной — что ты принесешь Христу? Что ты сделаешь для Него? От чего ты можешь отказаться? Как ты можешь себя исправить? С чем ты по-настоящему попробуешь справиться в своей жизни, чтобы понять, что ты действительно делаешь это ради Бога?».

Ведь суть поста — жертва Христа ради, которая призвана нравственно нас воспитывать и возвышать над собственными страстями. Поэтому в пост особенно остро встает проблема нравственного выбора самого ребенка. Таким выбором становится еще и личная мера послушания. Выбор за ребенком, но условия для него создаем мы, родители. И часто крайности бывают также и у нас. Поэтому важно понаблюдать за собой: помогаем ли мы ребенку совершать свой нравственный выбор или нет?

Метод приказов

Часто в семьях можно наблюдать, что идеал послушания приравнивается к армейской дисциплине. Нам иногда хочется, чтобы было так: родитель сказал, ребенок тут же выполнил. Но наши дети так не живут. Они хотят быть выслушанными, понятыми, хотят показать, как они умеют, хотят обсудить и разобраться, но… Время… Его вечно не хватает. Поэтому легче и логичнее кажется армейский принцип: «Приказы не обсуждаются». Так мы часто понимаем послушание.

Дети протестуют по-разному, кто-то активно, кто-то пассивно, бронхитами и колитами; кто-то замыкается и почему-то перестает слышать родителей. А ведь слово «послушание» от корня — «слушать», а значит и «слышать». Произойдет ли это, зависит и от нас. Так почему же метод приказов часто не работает?

Причины несостоятельности метода

Первая причина — тотальность стратегии. Ни одна жизненная стратегия не может быть тотальной, т. е. употребляться почти во всех случаях. Об этом хорошо сказали святые отцы: старайтесь избирать средний путь. Он еще называется царским. Это метод взвешивания, рассуждения, продуманности. А тотальный подход: «Я сказал, ты сделал» — достаточно прост и не требует много энергозатрат, особенно когда столько дел вокруг и все надо успеть. Но его можно употреблять лишь в исключительных случаях и по предварительной договоренности. И, конечно, договариваться бесполезно, если это происходит часто.

Вторая причина — непонимание состояния ребенка. Если не обращать внимания на эмоциональное состояние ребенка, а учитывать только внешнюю необходимость, то приоритетом всегда будет «надо». При этом личное «могу» вообще не учитывается. В итоге ребенок получает посыл: «Ты должен, даже если ты не можешь. Даже если у тебя нет сил». Это становится жизненным сценарием.

Такой человек всегда будет надрываться в попытках потянуть то, что потянуть в принципе нельзя. При этом он не будет понимать, почему не получилось, а будет испытывать чувство вины, ведь он так и не сделал то, что должен. Конечно, родитель не понимает, что ребенок не может. Психологи говорят: «не видит» ребенка.

Родитель не видит, что ребенок расстроен, что у него просто не сформированы психологические силы для данного задания или для того, чтобы быть постоянно «под рукой». При этом интеллектуально ребенок может быть достаточно развит. Однако у самого ребенка отсутствуют средства, чтобы выразить свое состояние. Он может рассуждать об особенностях почвы в Австралии, но не умеет различать собственные эмоции и не понимает, как они называются.

А теперь вопрос: как можно управлять тем, что не описано, чему не дано название и что не различимо? Ведь управляем мы собой через мышление, а мыслим мы категорями, понятиями, в том числе и символическими. Если чему-то не дано название, это не может быть нами осмыслено, и, как следствие, мы не понимаем, что с этим делать. Т. е. ребенок, не называя свои состояния, не может ими управлять, а мама, не называя состояния своего ребенка, не может управлять им. Тогда возникают ситуации, например, следующие:

— Я просто сказала ребенку, чтобы он позвонил бабушке и поздравил ее с праздником. А он расплакался.

Меня это вывело из себя.

— А что он делал до того, как вы к нему обратились?

— Бездельничал.

— Это как?

— Сидел и смотрел в одну точку.

— А какая поза была у него, выражение лица, Вы видели?

— По-моему, плечи и голова опущены. Выражение лица? Кислое какое-то.

— Похоже, что он переживал что-то печальное?

— Да, я вспомнила. Он говорил мне, что в школе над ним насмехалась какая-то девчонка. Но я не думала, что это так важно для него.

Дома маме удалось прояснить, что сын грустил уже не один день из-за школьного происшествия, но сам не понимал, что с ним происходит. Детям нужна наша эмоциональная поддержка и понимание. Если этого не происходит, они эмоционально отгораживаются от взрослых.

Тогда на детских рисунках можно увидеть различные объекты, помещенные в круги, овалы, квадраты, т. е. защищаемые ими от иных фигур. Конечно, договориться с таким ребенком очень сложно.

Третья причина — отсутствие энергии для выполнения обязанностей. Есть печальная шутка: «Сперва родители учат детей ходить и говорить. После — сидеть и молчать». Дома, в школе, на улице ребенок постоянно слышит: «Не бегай, не прыгай, помолчи, посиди!». Так ребенок учится сам себя сдерживать. Но если это происходит часто, то дитя усваивает: «Энергичность, движение злит окружающих. Это опасно».

Затем такое решение уходит в бессознательное и что-то изменить самостоятельно фактически невозможно. В итоге мы имеем ребенка с заторможенной энергией, иногда это напоминает безволие. Ведь запрещено желание физической активности, т. е. заторможено свободное волеизъявление. Зато такие дети могут быть очень умными и начитанными. Конечно, причина заключается в нашем образе жизни. Часто детям гулять негде да и некогда. Однако важно это учитывать, планируя для ребенка возможность выпустить энергию, и не усугублять ситуацию постоянными одергиваниями.

***

Давайте представим, каким бы вы хотели видеть ребенка лет через десять: умеющим решать жизненные проблемы, энергичным, активным, творческим и самостоятельным? Если да, то ему нужна для этого его активность, творческая энергия и возможность брать на себя ответственность. И для этого нам нужно давать возможность ребенку творить, совершать ошибки (в рамках разумного, конечно) и быть активным. Важно чаще размышлять над вопросами: «Что я делаю для того, чтобы мой ребенок стал таким, как я хочу? Что я делаю для того, чтобы мой ребенок не стал таким, как я хочу?».

Анастасия Бондарук