ПРИГЛАСИЛИ СВЯЩЕННИКА…

Пригласили священника в школу с детьми побеседовать. И пока по коридору в аудиторию шли, завуч священника просит: «Вы им скажите, чтобы они вели себя хорошо, не курили на переменах, на уроках sms-ками не обменивались, в туалетах на кафеле гадости не рисовали фломастером».

Пригласили священника в армию. И пока через плац с дежурным офицером в актовый зал шли, офицер священника просит: «Вы им скажите, чтобы они приказы командиров исполняли безропотно, с оружием вели себя осторожно, в село за самогонкой в “самоволку” не бегали, чтобы “деды” младших сильно не обижали».

Привели родители ребенка первый раз на исповедь. Говорят ему: «Ты обязательно батюшке скажи, что ты нас с папой не слушаешься». А батюшке говорят: «Уж вы его пожурите, чтобы он не был таким строптивым, чтобы ел то, что дают, не спорил с нами, слушался».

Куда бы священник ни пришел и кого бы к нему ни привели, всем в первую очередь желательно, чтобы в мире умножилось послушание. А чтобы умножилась молитва и родилось богопознание — так этого нет. Главное — послушание подавай. Архимеду нужен был рычаг и точка опоры, чтобы перевернуть мир. Начальники и командиры всех рангов, кажется, видят в священниках рычаг для переворачивания мозгов подчиненных в сторону послушания. Это неправильно.

Дореволюционную Церковь упрекают в том, что она была слишком связана с монархическим режимом, что превратилась в одну из главных его опор. И пострадала затем, дескать, так жестоко из-за крушения режима, который подпирала и поддерживала. Может быть, это и так, но ведь сегодня от Церкви требуют того же самого — подпирать и поддерживать. В Церкви ищут не саму Церковь, а некоторые из ее функций, далеко, кстати, не основные. Любая власть стоит пред соблазном потребительского отношения к Церкви в своем государстве. «Помогите нам бороться с наркоманией, скажите народу, чтобы не бунтовал, помогите бедным терпеливо дожить до смерти… и не смейте учить нас, как нам самим поступать».

Рабовладельцы были бесовски прозорливыми миссионерами. Они сознательно крестили рабов, чтобы дядя Том смиренно жил в соломенной хижине, сочиняя очередной спиричуэл, и нож в руки брал только для срезания плодов при уборке урожая. Может, Русская Церковь до революции и была виновата во многом, но тогда не стоит забывать, что под угрозой оказаться в таком состоянии находится Церковь любого христианского народа.

Бога надо любить не за то, что Он даст. Бога надо любить как Бога, а не как спонсора. Лучшие сыны Израиля до пришествия Христова поняли, что Тору нужно читать и изучать не «для», а ради сладости самой Торы.

Известны слова Христа из Евангелия: «Милости хочу, а не жертвы» (Мф. 9: 13). Эти слова процитированы из книги пророка Осии, и у них есть продолжение: «Милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос. 6: 6). Боговедение — это знание Бога, такая память о Нем, которая стремится стать непрестанной, поучение в Его слове, исполнение заповедей. Послушание младших старшим и подчиненных начальникам, милосердие, справедливость в судах, верность в браках — это лишь плоды боговедения. Нельзя искать плодов, не окапывая и не поливая корни. Когда умножаются грехи, тогда Господь готов в гневе судиться с жителями земли, и суд у Него с людьми потому, «что нет ни истины, ни милосердия, ни Богопознания на земле» (Ос. 4: 1).

Все пророки говорят о Мессии, даже если мы не всегда видим и понимаем это. И все пророки словно едиными устами и единым сердцем говорят: «Итак познаем, будем стремиться познать Господа; как утренняя заря — явление Его, и Он придет к нам, как дождь, как поздний дождь оросит землю» (Ос. 6: 3).

Не нужно думать, что этот горячий вопль обращен только к ветхозаветным людям. Не нужно думать, что нам, верующим во Христа людям Нового Завета, уже нечего больше познавать и стоит успокоиться чтением Символа веры. Познавать Господа, искать Его с раннего утра до позднего вечера обязаны все, кто знает, что Бог есть. Более того, сыны Евангелия должны распаляться большей жаждой благодати, чем сыны Закона. Слова Исаии и Осии должны быть более близки нам, нежели современникам пророков.

История христианского мира — это история драматических взаимоотношений между Богом и Его новыми людьми. Господь избирал и возвышал неизвестные дотоле, пребывавшие в исторической тьме народы. Господь дарил им Себя, и было им хорошо, до тех пор, пока Он был их главным богатством. Когда же они хотели превратить Его благодать в свою частную собственность или начинали хвалиться Его подарками, будто своими заслугами, Он отворачивал Свое Лицо.

Он также мог гневаться на людей, когда они больше внимания уделяли религиозному искусству: резьбе по камню, церковному злату, стройному пению, витийствующему богословию — и забывали о Боге как о Центре, о Сердце, об Источнике. Любили лучи и забывали о Солнце — так можно кратко сказать. Это было не богопознание, но цветистый культурный обман, разросшийся на месте бывшего богопознания. Тогда исполнялись слова: «Истреблен будет народ Мой за недостаток ведения: так как ты отверг ведение, то и Я отвергну тебя от священнодействия предо Мною» (Ос. 4: 6).

Все это было у евреев, но не только у них. Просто на их истории эти процессы видны, как на матрице. Впоследствии они проявлялись многократно в истории разных народов, познавших Бога, в том числе и нашего.

Когда священника зовут в школу или в армию, это уже хорошо. И не страшно, что его просят повлиять на подчиненных с целью улучшения дисциплины. Пусть просят. А священник главной своей задачей должен считать разговор с людьми о Боге. Улучшение дисциплины будет побочным продуктом светлых знаний о Господе Иисусе Христе. И передача этих святых знаний — главная задача священника, «ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа» (Мал. 2: 7).

Кто-то из мудрых миссионеров сказал: «Когда говоришь с еретиком, не говори против него, говори выше». Говоря против, мы ничего не достигнем, поскольку в силу одного лишь инстинкта самосохранения человек будет спорить, защищаться, не соглашаться. Но если в недрах нашего церковного сознания мы богаты тем, чего нет и не может быть у отколовшихся от Церкви, то мы должны суметь показать им те высоты, о которых они еще не думали, показать им сокровища, которых они не видели.

Так же и с обычными слушателями. Мало толку пережевывать повеления с частицей «не»: «не ругайтесь, не курите, не грешите, не скорбите». Мы — регенты. Нам нельзя говорить «не фальшивьте» — нам нужно дать чистую настройку. Кроме отрицательной частицы «не» в проповеди должен присутствовать позитивный призыв: «Познайте Истину, и Истина сделает вас свободными. Взыщите Бога, и жива будет душа ваша».

Другими словами, «пойдем к Нему, а не к Его дарам; к Нему Самому, а не к Его свойствам; пойдем вверх и перестанем растекаться по плоскости»”.

Протоиерей Андрей Ткачев