КИЕВСКИЕ СВЯТЫЕ

«Твой Киев — это небо», — писал в первой половине XVII в. епископ Мстиславский Сильвестр (Косов), соратник святителя Петра (Могилы) и его будущий преемник на Киевской митрополичьей кафедре. Ученый иерарх уподоблял обилие угодников Божиих на духовном небосводе Киева обилию видимых небесных светил.Созерцая красоту звездного неба, мы помним, что точное число звезд подсчитать невозможно. Так и в отношении святых: Церковь свидетельствует, что, кроме явленных миру и прославленных, есть много святых, ведомых только Богу.

Говоря о Киеве, мы, как правило, считаем, что его святые — это, по преимуществу, святые Киево-Печерские, почивающие мощами — числом свыше 120-ти подвижников — в Ближних и Дальних пещерах Киево-Печерской Лавры. Однако, внимательно всматриваясь в икону Собора Киево-Печерских святых (самый распространенный тип которой — два сонма святых соответственно двум лабиринтам пещер и некоторые святые в центре — сформировался в ХVIII в.), мы замечаем, что здесь изображаются не только почивающие в пещерах и не только подвижники Лавры, а также некоторые другие святые: святой равноапостольный князь Владимир, святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб, святая великомученица Варвара. 

Если присутствие изображения святого Владимира можно объяснить тем, что с XVII в. честная глава князя почивала в Успенском соборе Лавры, то остальные трое из названных святых изображены лишь по одной причине — как особо чтимые в Киеве. Для людей XVIII в. киевские святые — это прежде всего Киево-Печерские и те, о ком никак нельзя умолчать при «воспоминании о Втором Иерусалиме». Святые Борис и Глеб — это первые святые из прославленных Церковью на Руси. А святая Варвара, хотя и не ступала по Русской земле в своей земной жизни, — с XII в. благословляла Русь мощами, которые почивали в Свято-Михайловском Златоверхом монастыре на Старокиевской горе.

Нельзя не отметить еще одну особенность Собора Киево- Печерских святых: на его иконе изображены угодники Божии, которые не являлись подвижниками Лавры и Киева, но мощи которых, в силу разных обстоятельств, были перенесены в Лавру. Среди них: один из святых Вифлеемских младенцев, святитель Феофил Новгородский, преподобная Евфросиния Полоцкая, святая праведная княжна Иулиания Ольшанская. 

В то же время на иконе нет целого ряда Печерских подвижников, известных по Житиям, но почивших мощами вне Лавры, т. к. в старину память подвижника более почиталась там, где источаются чудеса от его мощей. Если мы вспомним всех «печерян», прославленных Церковью, а не только почивающих мощами в лаврских пещерах, то их окажется около 200. А учитывая, что наше время богато новыми канонизациями — многочисленных новомучеников ХХ в. и подвижников предшествующей синодальной эпохи, — эту цифру нельзя считать окончательной: ведь многие из новопрославленных были, хотя бы временно, подвижниками Лавры.

Обилие канонизаций в наши дни и причастность земной судьбы многих подвижников к Киеву следует учитывать и тогда, когда спрашивают о количестве угодников Божиих, причисляемых к Собору Киевских святых, в честь которого, по решению Священного Синода Украинской Православной Церкви, будет совершаться особое торжество в день памяти равноапостольного князя Владимира.

Многие имена могут показаться «неожиданными» для сонма Киевских святых, но, тем не менее, включение каждого имени в список обоснованно. Так, например, целый сонм святителей были учениками или преподавателями Киевской академии — и впору говорить о Соборе Киево-Братских святых (в старину Академия располагалась на территории Киево-Братского монастыря): это святители Софроний Иркутский, Иоасаф Белгородский, Мелетий Харьковский, Иннокентий Херсонский, Феофан Затворник и некоторые другие. Изучая жития Киевских святых, мы вновь убеждаемся, что воистину «Киев — это небо»!

Владислав Дятлов